Собиратель зла - Страница 65

Вот костер и совсем рядом. Юноша перебрался за молодое дерево, где гибкие ветви с густой листвой торчали низко, и выглянул. Вокруг огня сидели шестеро, двое поджаривали что-то на прутиках, протянутых к огню. Седьмой была девушка — эту усадили, прислонив к толстому стволу, и огонь ярко освещал широкое курносое лицо. Рук девушки Корди не видел, похоже — связаны за спиной. Наверняка это и была пропавшая Ильма, а остальные — разбойники, о которых говорил сутулый трактирщик. Корди чувствовал, как разгораются темные огоньки в людях у костра: чем внимательней глядят они на Ильму — тем ярче и выше черное пламя.

Решение показалось очевидным, эти люди были нужны Корди. Они не казались опасными противниками, к тому же сейчас разбойники уверены в собственной безнаказанности. Украли девчонку, пересекли границу и укрылись на землях Лорда Тьмы… Значит, боятся крестьян. Такие не страшны.

— Ну, так ты ответишь, наконец? — раздраженным тоном обратился к девушке крупный мужчина. Возможно, атаман. — Сколько мне повторять? Папка твой кто? Богатый ли? Серебро под полом прячет? Говори!

Девушка молчала — должно быть, совсем перепугалась.

— Ну? — Разбойник подсел к девушке, та вздрогнула и попыталась отползти в сторону, — Корди приметил веревку, обмотанную позади нее вокруг дерева. — Так что, отвалит папаня монет за дитя? Как думаешь? Потому что ежели не будет серебра, мы тебя Темному Лорду продадим. Алхой Прекрасный Принц точно заплатит. Ну?

— Она с перепугу язык проглотила, — хохотнул другой разбойник. — Небось и обмочиться успела.

Атаман шумно втянул носом воздух.

— Не, не успела! Пока не воняет. Вот как тебя поближе увидит, точно обделается.

Разбойник положил ладонь на колено Ильмы, девушка взвизгнула и рывком подтянула ноги. Сидевшие вокруг костра захохотали.

Корди осторожно вытащил меч из ножен и приготовился. Сейчас эти люди особенно беспечны.

— Говорить не хочешь, тогда давай поиграем, — атаман сместился еще ближе к Ильме, обнял девушку за плечи.

Та отстранилась, насколько позволяла веревка.

— Давай, не тяни, нам тоже охота! — поощрил его приятель.

— А ты не командуй, сходи лучше хвороста собери! — отрезал вожак.

— А чего я за хворостом?

— Чтобы вторым быть после меня!

Девушка заплакала:

— Дяденьки, не надо…

— О, заговорила, — удовлетворенно заявил атаман. — Ты скажи, папка твой монет отвалит нам за дитятко? Рейкера четыре, а?

— Да потом поговорите, — буркнул нетерпеливый разбойник, поднимаясь. — Начинай, что ли, а я в самом деле хвороста соберу.

Что происходило дальше под деревом, к которому привязали пленницу, Корди не разглядел — обзор заслонила коренастая фигура. Разбойник шел как раз туда, где затаился юноша, так что Корди пришлось отступить в тень. Корди только слышал, как закричала Ильма, да увидел, что отсветы костра заплясали быстрей по соседним стволам. Человек, который шел к нему, нес в груди самую яркую искру зла, куда более отчетливую, чем у атамана…

Рядом хрустнула ветка под тяжелым башмаком, Корди выступил из-за дерева и ударил мечом снизу — в горло. Разбойник захрипел и стал оседать, Корди оттолкнул умирающего и прыгнул к костру. Первым нужно убить атамана — тот уже повалил Ильму и приподнялся над ней. Взмах — девушка взвыла, плач перешел в дикий вой, когда ей на грудь свалилась отрубленная голова с выпученными глазами. Ильму вмиг залило кровью, ее вой оборвался, а Корди молча бросился на оставшихся разбойников… Только последний успел схватить дубинку, но юноша легко отбил неумелый удар… Всадил клинок, с хрустом повернул, выдернул… И бросился в кусты, где все еще хрипел, истекая кровью, первый, самый злой разбойник. Рухнул над ним на колени:

— Отдай мне свое зло! — Сгусток мрака, уже начавший гаснуть вместе с жизнью в теле разбойника, потянулся навстречу ладони Корди, затрепетал, нащупал путь…

Потом собиратель вернулся на поляну, осмотрел разбойников. В одном все еще теплилась жизнь — Корди вытянул черный огонек и из него, хотя этот не был закоренелым злодеем. Потом поднялся, отряхнул ладони, оглянулся на спасенную девчонку — та оставалась в беспамятстве, лицо сплошь забрызгано красным…

Корди крикнул:

— Ленли-и-ин! Ленлин, иди сюда! Давай!

Поэт расслышал зов и потянул лошадку за собой, направляясь к костру. В этот миг Бремек открыл глаза.

* * *

Сперва ловчий видел перед собой темноту, в которой бродили призраки оранжевых и коричневых оттенков. Широкие, бесформенные, они сталкивались, перетекали друг в друга, умирали и расцветали снова, наливались ярким свечением и растворялись во мраке… И еще — они были плоскими, будто нарисованными на огромной странице. Как если бы перед охотником раскрыли огромную книгу — на странице, где была изображена преисподняя под Серым Камнем, подземелье, в коем заключен Повелитель Тьмы…

Постепенно Бремек сумел сфокусировать зрение, тени приобрели отчетливость, но по-прежнему оставались плоскими, лишенными объема. Вслед за зрением стали возвращаться ощущения. Прежде всего боль. Болели руки, ноги, бока — все тело. Бремек попытался пошевелиться, но члены оказались схвачены надежными оковами, к тому же при любом движении боль усиливалась.

Он лежал на спине. В темной комнате. Обмотанный повязками, искалеченный и бессильный. Где-то рядом горела свеча, и отсветы дрожащего огонька бродили по потолку, образуя картину преисподней. Бремек глубоко вдохнул, превозмогая резь в грудной клетке, и повернул обтянутую тугими повязками голову. К нему вернулись запахи, резкая вонь лечебного бальзама и приторный аромат травяной настойки. Столик со свечой находился у изголовья Бремека… опустив на руки голову, за столом дремал человек. Другая кровать стояла в нескольких шагах — у противоположной стены. Там тоже лежал раненый, этот был укрыт одеялом до самого носа, белого и гладкого, будто ствол молодого деревца, если ободрать упругую, зеленоватую изнутри кору. Ловчий узнал человека на соседней кровати — Олвис, местный следопыт.