Собиратель зла - Страница 29

К оглавлению

— Мне все равно. Я уже мертв.

— Не совсем… Итак, ты собиратель?

— Мне не повезло, я начал с Кордейла, и он меня искалечил. Не вышло из меня собирателя.

— Но он сохранил тебе жизнь?

— Это вышло случайно.

— Откуда вы беретесь? Я имею в виду, такие, как ты, собиратели?

Старик попытался пожать плечами, веревки помешали.

— Нас призывает Повелитель. В один прекрасный день я понял, что нужно делать, — и отправился в гости к Графу Кордейлу.

— Интересно. Я думал, есть какая-то организация, тайный круг, вроде нашего Ордена, только наоборот.

— Конечно, тебе кажется, что мир устроен просто и правильно. Что ваш Орден, белый, является ответом на другой — такой же, но черный. Я знаю, такая вера облегчает жизнь. Но это неверно. Мир в самом деле устроен достаточно просто… во всяком случае, наш мир, окруженный Завесой. Но все-таки, помимо белого и черного, существует множество оттенков.

— Я бы поговорил об этом, — кивнул Хагней, — но не здесь и не сейчас. Кто живет с тобой?

— А со мной кто-то живет?

В этот раз магистр ударил сильнее, голова старика дернулась, из разбитого рта плеснула кровь.

— Я же предложил не усложнять друг другу жизнь. Тебе и так немного осталось. Послушай, старичок, в доме две лежанки, лошади нет, а конюшня есть — значит, кто-то уехал верхом. Я мог бы одежки поглядеть, какие найдутся в твоем доме… наверняка не все тебе впору. А?

Старик молчал.

— Местные расскажут, что видели твоего… э… воспитанника? Рассказывай скорей, потому что мои люди уже калят щипцы.

— Ладно. Я пригрел пацаненка. Мне скучно одному. Мы любовники, понял? Ваши, в Ордене, говорят, пользуются ласками собратьев, значит, ты должен меня понять.

— Врешь. Я тебе не верю. Ты готовил нового собирателя?

Хагней решил, что старый калека воспитывает нового посланца Повелителя — молодого, у которого целы оба глаза и ноги в порядке. Да, в самом деле, может, так оно и есть? Не существует никакого круга посвященных, никакой тайной организации, черного аналога Ордена. Попросту неудачливый собиратель, который по той или иной причине вынужден прервать миссию, подбирает молодого кандидата… и так собиратели воспитывают смену?

Может, Хагнею стоит прихватить старикана с собой, доставить в Дом Света? Нет, пожалуй… нет. Везти опасного пленника через пол-Круга, едва ли не от самой Завесы, следить, чтобы не удрал, каждую ночь просыпаться в страхе, что собиратель избавился от пут? Да еще сперва ехать с ним в Раамперль, где станет не до старика… Нет, это слишком. Магистр подозвал одного из проводников — кажется, подвернулся тот, которого зовут Олвисом, — и велел осмотреть одежду в доме. Интересно, какого размера молоденький собиратель? Потом обернулся к старику:

— Ну что, не хочешь рассказать мне о парне, который живет здесь?

— Я уже сказал, мы любовники, — буркнул старик. — Думаешь, мне приятно повторять снова рассказ о собственном позоре? Конечно, я бы предпочел бабу, но в лесу жизнь тяжелая… а тут подвернулся малец. Отбился от поселенцев, которых ваша братия сюда гонит.

— Сколько ему лет?

— Не знаю. Молоденький совсем. Вот вырос бы, сообразил, что к чему, да и покинул меня… а может, он и вовсе сюда не вернется? Я его отправил в Раамперль продать шкуры. Пора сопляку поглядеть на людей.

Хагней задумался и наконец сообразил — старик лжет. Он бы не отправил юнца в город одного. Тот не знает цен, не сумеет правильно заговорить с торговцами.

— Жаль, — буркнул магистр, — ты вынуждаешь меня терять время… а я спешу.

* * *

Сперва отшельник отказался отвечать, но, стоило показать ему раскаленные щипцы — заговорил. Принялся обильно и многословно рассказывать. Хагней велел принести стул, сел напротив старика, привязанного к дереву. Слушал, удивлялся, качал головой. Кривой охотник рассказывал о тайном обществе, о зловещих ритуалах посвящения, о секретных приветствиях, по которым можно опознать собрата… Потом долго подробно расписывал, что постоянных убежищ не существует, слуги погребенного под Серым Камнем Повелителя всегда находятся в движении, только он, старый и увечный, рискнул обосноваться недалеко от Завесы. Думал, здесь не найдут.

Хагней даже велел было грамотному брату записывать каждое слово старикашки… и тут только сообразил — мерзавец тянет время! Магистр перебрал в памяти, что успел наплести старый обманщик, припомнил пару имен и названий и спросил о них снова. Точно — старик назвал все по-иному. Проклятый калека даже не старался сделать свой рассказ правдоподобным. Вот это пренебрежение и рассердило Хагнея по-настоящему. Толстяка всю жизнь попрекали медлительностью в суждениях, он устал доказывать, что не глуп, а только любит думать основательно!

Раздражение Хагнея проявилось в том, что он сперва сломал старику здоровую ногу в колене и выбил половину зубов. Это — молча, сосредоточенно, без лишней показной ярости. Только потом вопросы возобновились. Магистр снова и снова требовал, чтобы старый упрямец рассказал о младшем товарище, калека то молчал, то принимался врать, но от боли не мог сосредоточиться и лгал неумело — все видели, что он выдумывает на ходу. В ход пошли клещи…

Олвис с Гнездом приготовили ужин, допрос прекратили на время. Потом Хагней снова приступил к делу. Толстяк убедил себя, что имеет дело с собирателем — то есть любые страдания, причиняемые прислужнику Тьмы, не идут в счет, это не грех. Собиратель — что может быть гаже? Даже Лорды Тьмы послужили на благо людей Круга, когда совершили доброе деяние, после которого стали именоваться Спасителями Мира, а собиратель — стократ хуже любого из Лордов.